Горькие плоды "социального партнерства"

 

   16 августа 2002 года в Москве на Горбатом мосту, между Домом правительства и памятником героям Революции 1905 года, заканчивался второй и последний день протестного пикета шахтеров.

В сравнении с тем, что происходило здесь в 1998 году, картина выглядела довольно тускло. Во-первых, тогда шахтеров было намного больше. Во-вторых, тогда с первого до последнего дня здесь было очень много москвичей, в основном коммунистов, горевших желанием откровенно поговорить с рабочим классом России, впервые за все годы контрреволюции собравшим в Москве столь значительное число своих представителей.

Правда, беседы с шахтерами не всегда клеились. Часто можно было услышать огрызухи типа "Нам партии не нужны!", "Мы политикой не занимаемся!", "Нам ваши флаги ни к чему!". Поговорить кое с кем индивидуально еще можно было. Но вот собрать воедино хотя бы десяток горняков не получалось никак. Рядовые кивали на начальство, начальство же все время находило причины, по которым этого никак нельзя сделать. Создавалось впечатление, что шахтеры отгорожены от нас какой-то стеной отчуждения, и что говорим мы не со своими братьями-рабочими, а с какими-то уклончивыми дипломатами.

И вот спустя 4 года шахтеры снова в Москве. Очень хотелось узнать - что же теперь? Изменилось ли что-нибудь в их сознании?

Шахтеров к концу пикета было совсем немного, всего около 30 человек. Время от времени по призыву - "А ну, работать! Работать!" - они присаживались в центре моста и стучали касками. На перилах моста висели все те же наивные лозунги: "Шахтеры требуют встречи с президентом Путиным!", "Достойную зарплату, достойную пенсию шахтерам!", "Верните отраслевой фонд социального страхования!", "Требуем от правительства РФ Программу по переселению северян!" И, наконец, лозунг, явно рожденный в какой-то лаборатории, разрабатывающей технологии оболванивания рабочего класса: "Конструктивный диалог - залог социального партнерства".

Трудно было поверить тому, что столько времени прошло, а шахтеры так и не могут понять, что ни президент, ни правительство, ни вся российская буржуазия не хотят знать никаких горняцких проблем. Да что там знать! Они были бы безмерно рады, если бы все эти нерентабельные мужики поскорей передохли и перестали отвлекать "господ" от рентабельного грабежа тех, кого они еще не ободрали до самой последней нитки.

Ну что ж! Походил, осмотрелся, раздал наши газеты и не без волнения начал беседы с людьми, от которых них во многом зависит судьба всей страны...

Хотим отстоять отрасль. Но чтобы никакой идеологии!

Вот Виктор Васильевич Семенов, председатель Независимого профсоюза горняков Воркуты. Он говорит, что здесь представители всех угольных регионов России.

- Но людей гораздо меньше, чем в 98-ом году.

- Ухудшилось материальное положение шахтеров. У нас в Воркуте задержки зарплаты доходят до 7 месяцев. Поэтому приехали только те, кто в отпусках, притом только те, для кого удалось собрать деньги. Но надо отметить, что приехали и шахтеры из регионов, где нет такого жуткого положения с зарплатой, например, из Кузбасса. Это - проявление шахтерской солидарности.

- Каковы основные цели шахтеров?

- Основная цель - добиться встречи с президентом России, чтобы отстоять существование отрасли. Ведь сегодня отрасль фактически уже уничтожена. Нет министерства, никто не управляет. Даже межведомственная комиссия, которая как-то решала проблемы угольных регионов, перестала существовать, после того как из нее удрал Христенко. Сейчас в России уже никто не курирует оставшиеся угольные предприятия. На последнем съезде шахтеров никого не было ни от правительства, ни от президента. Их это не интересует.

- Ну а если говорить не о чиновниках, а о самом производстве?

- В целом по России на момент рестуктуризации насчитывалось 910 тысяч работающих, а сегодня осталось всего 240 тысяч. В нашем регионе закрыто более половины шахт. Люди частично переселены, частично брошены на произвол судьбы в суровых районах крайнего Севера.

- Одно из новомодных слов - реструктуризация. Что оно означает применительно к шахтерам и шахтам?

- У нас оно переводится очень просто - это полный развал угольной отрасли России.

- А официальный перевод?

- Официально это объяснялось правительством как модернизация, улучшение условий труда и жизни горняков.

- То есть диаметрально противоположные значения в обещаниях и в реальности?

- Обычное дело - правительство только заявляет, заверяет, но ничего хорошего не делает.

- Вы сказали, что главная ваша цель - добиться встречи с президентом. И какие надежды?

- Пока с нами не хотят встречаться даже представители правительства, которых мы просили. А президент, видимо, вообще далек от мысли, что надо встречаться. В том числе и потому, что многие клакеры работают на то, чтобы сбить настрой на встречу, и соответствующим образом докладывают президенту.

- Ну а вне зависимости от встречи с президентом, каковы главные требования шахтеров?

- Главное - это спасение угольной отрасли. Потому что без этого мы станем потребителями зарубежного угля. Со всеми вытекающими последствиями. Во всем мире угольная отрасль развивается и только у нас уничтожается. Здесь, конечно, не обходится без давления Запада. А ведь у нас очень качественный уголь, необходимый для многих отраслей, например, для производства высококачественной стали.

- Значит, первая цель все-таки не зарплата, как это было прежде, а сохранение отрасли?

- Так ведь без отрасли - о какой зарплате можно говорить?

- А каково сейчас положение с техникой безопасности?

- Хуже некуда. Если раньше мы имели одну шахтерскую жизнь на миллион тонн угля, то сейчас две-две с половиной.

- Прошлый раз, в 98-ом году, вы хотели стоять здесь до победного конца. Но правительство грубо прервало вашу акцию: вас просто прогнали, загрузили в вагоны и, как говорится, - проваливайте! Такое может повториться? Сегодня не хотят встречаться, а завтра просто выгонят?

- Нет. Нам просто не разрешают долее этого дня находиться в Москве, и мы сегодня нашу акцию заканчиваем.

- Если вспомнить ваши настроения, ваше понимание происходящего в стране, ваши требования, лозунги в 1998 году, то изменилось ли что-то сегодня, спустя 4 года?

- Тогда была какая-то минимальная помощь шахтерам. Но потом ситуация ухудшилась и ухудшается до сих пор. Мы потому и здесь, что пришел предел нашему терпению. Если и дальше ничего не будет решено, тогда - все!..

Это "все!" было сказано так грозно, что, признаюсь, я подумал, что сейчас прозвучит: "Начинаем восстание!" Но прозвучало совсем иное:

- Мы будем выдвигать требование отставки президента.

- В 1998 году у вас было негативное отношение к партиям, вы с трудом шли или вообще не шли на контакты с партиями. Сегодня вы собираетесь взаимодействовать с какими-то партиями или по-прежнему хотите рассчитывать сами на себя?

- Мы всегда контактировали с партиями, но мы не позволяли навязывать нам свою идеологию. Мы готовы контактировать со всеми, кто нам помогает, и сами готовы помогать им. Но конфронтацию вызывали лидеры тех партий, которые хотели подвести шахтерское движение под свою идеологию...

Вот так! Не хотят признавать никакой идеологии, но жаждут встречи с президентом. А он что - без идеологии? Ну а если говорить о согласии "контактировать со всеми, кто нам помогает", то как не вспомнить, что в 1998 году помогал Березовский. А сегодня помогает Жириновский. И все без идеологии? Лукавите, Виктор Васильевич! Или и в самом деле не понимаете?

А возможно ли общество без идеологии?

Подхожу к Владимиру Васильевичу Потишному, президенту Российской ассоциации шахтеров-инвалидов.

- Каковы основные цели этого пикета?

- Шахтеры угнетены до последнего предела. Сейчас правительство готовит ликвидацию отрасли. Шахтеры не хотят, чтобы ее судьба и их собственная судьба вершилось за их спиной и в тайне от них. Они хотят знать все планы правительства. Но, конечно, это наивно. Те, что хотят тебя убить, никогда не будут рассказывать досконально о том, как они будут это делать. Поэтому никто и не выходит к шахтерам.

- Значит, действительно сейчас речь идет даже не о таких важнейших вещах, как зарплата, пенсии, техника безопасности, а о том, будет ли существовать сама отрасль?

- Да. Ведь выполняется уже известный план Запада, направленный на то, чтобы лишить нас собственного углы, металлургии. Что это значит? Например, Воркута - это высококалорийные угли, необходимые для выплавки жаростойких сталей. Уничтожат угледобычу, а потом введут эмбарго на ввоз к нам стали. И с чем мы останемся?

- Какие изменения в настроениях шахтеров произошли в сравнении с 98-ым годом? Можно ли сказать, что шахтеры сегодня лучше понимают, что происходит в стране?

- Да, может, и лучше понимают, но посудите сами... В Воркуте из 12 осталось 5 шахт. И в массе своей шахтеры больше всего боятся потерять работу. Хотя денег не получают, а только расписки, что, мол, заработано тобой столько-то.

- Значит, еще меньше стало шахтерской революционности, чем в прошлый раз?

- Меньше уже потому, что меньше стало самой шахтерской массы.

- Я сейчас беседовал с Семеновым. Он говорит, что шахтеры готовы взаимодействовать со всеми партиями, но они навязывают свою идеологию, а шахтеры не хотят идеологии. А как вы считаете? Идеология - это лишняя вещь, без которой можно прожить? Или всегда и у всех есть какая-то идеология?

- Идеология - это удел существ высших. А когда человек доведен до звериного состояния, он уже отвергает всяческую идеологию... Ему бы только ам-ам и а-а...

- А разве это не идеология? Ведь если говорить по-простому, то идеология - это осознанный интерес, цель. И цель, а значит, идеология есть у всех. У ограбленного работяги, если он нормальный человек, цель - освободиться от грабежа и жить достойно, а у грабителя цель - продолжать грабеж...

- Вот моя мать при Советской власти получала 69 рублей, но выкормила, вырастила, выучила двух сыновей. Ей помогала во всем Советская власть. А сейчас власть может только помочь обнищать и умереть...

- Значит, разная цель, разная идеология у Советской и нынешней, буржуйской, власти.

- Да, мы, в общем-то, говорим об одном и том же. Идеология изменилась. Сейчас идеология - обмани дурака!

- Ну а как вы относитесь к коммунистической идеологии, состоящей в том, что должна быть общественная собственность, которая обеспечивает бесплатное образование, медицину, необходимую технику безопасности и прочее?

- Я бы назвал это не коммунистической, а нормальной идеологией. Это просто человеческая идеология, направленная на то, чтобы народ жил, а не вымирал.

- Нет, это именно коммунистическая идеология. Нормальная, человеческая идеология это всего лишь призыв - "нужно делать хорошо и не нужно плохо". А как это сделать? Вот на этот вопрос и отвечает коммунистическая идеология, ибо она - н а у ч н а я идеология! Она объясняет, что должна быть общественная собственность, и только тогда будет хорошо и не будет плохо. Такая идеология была при Сталине.

- Да, при Сталине - хоть и врут, что он убийцей был - каждый год страна прирастала на миллион семьсот тысяч человек. А сейчас страна ежегодно на полтора миллиона вымирает. Вот и посчитайте за 12 лет! Подобного геноцида не знала ни одна страна в мире. Но они делают так, что плач народа сейчас не слышен.

- Я с вами согласен. Но ведь очень важно, чтобы шахтеры понимали, что не бывает общества без идеологии и что нам необходима коммунистическая идеология - идеология рабочего класса, которая обеспечивает власть и жизнь трудящихся, а не дармоедов. Так? Но, с другой стороны, вы сказали, что идеология - это только для высших существ, и шахтеры ничего этого сейчас знать не хотят. Если это так, то это - очень мрачно.

- Это мрачная действительность. Что вы хотите, если на каждое рабочее место по пять шахтеров? Конечно, в шахтерских головах рождаются и мысли, и идеология, но когда ты доведен до звериного состояния, когда за тобой семья, которую абсолютно нечем кормить, когда нет никакой возможности уехать из этой Воркуты... А если тебя и отселяют куда-то, то там, на чужом месте, и без тебя хватает своих безработных... Поэтому тут может родиться только одна идеология... Но это потом, когда уже в самый угол запрут. Тогда родится такая идеология, что надо убивать гадов, вешать? Вешать гадов!

- Может быть, лучше, чтобы такая идеология скорое наступила, потому что иначе нас всех передушат? Ведь вопрос так и стоит - кто кого!

- Я за то, чтобы поскорее... Но ведь вы знаете, как у нас принято в России... Пока жареный петух не долбанет...

- На Западе сейчас тоже вводятся ужесточающие законы. И трудовые кодексы ужесточают, и проблемы жилья, и новые законы, позволяющие запрещать партии, вводят. Но там по каждому поводу мощнейшие демонстрации протеста. В Италии, где своих проблем хватает, прошли двухсоттысячные демонстрации против политики Израиля в далекой Палестине. А у нас ни на что нет практически никакой реакции. Помните, была такая песенка: "А нам все равно!" Как вы это объясните? Что случилось с народом?

- Растлили народ. Я боюсь, что и на Западе поставят рабочих на колени. Потому что нет Советского государства, где трудящиеся имели все блага - и хорошую зарплату, и самые большие отпуска, и отдыхали во дворцах на юге. Это было примером всех трудящихся, и буржуазия тогда заигрывала с ними. А сейчас - зачем? Капитал уже опутал весь мир и затягивает в свою сеть, как паук. Сейчас он готовится к очистке нашей территории, к тому, чтобы нас уничтожить и загнать сюда для работы на себя, например, турок, которых считает подходящим быдлом.

- Тенденция действительно такая, но не надо поддаваться пессимизму. Не так страшен черт, как его малюют. В Америке назревает грандиозный финансовый кризис, ибо огромная часть долларов - это фантики, не обеспеченные реальными ценностями. Америка - это, конечно, большой колосс, но на глиняных ногах.

- Я это знаю.

- И как вы считаете, что нужно делать, чтобы народ встал с колен, поднялся на борьбу? Ведь это огромная сила.

- Нужно делать то, что делали большевики. Работать с массами. Буде посев - будет и урожай!

Поговорил с Владимиром Васильевичем и на душе легче стало. Жаль только, что многие выходят на такой уровень понимания лишь тогда, когда капитализм загонит их в инвалидность.

Человек "без идеологии"

А вот какой разговор получился с молодым воркутинским горноспасателем Александром Вадимовичем Бабушко.

- Я прочел лозунг вашего пикета: "Конструктивный диалог - залог социального партнерства". Как вы можете его прокомментировать?

- Считаю, что это лозунг совершенно пустой. Потому что с людьми, которые сидят в нашем правительстве, диалог вести невозможно. Это может привести только к тому, что через месяц придется снова приезжать сюда и снова искать тот же диалог. Не знаю, кто эту глупость написал. С кем я могу иметь это партнерство?

- Прошло 4 года после пикета 98-ого года. Что с тех пор изменилось в положении шахтеров и в их сознании?

- Сегодня шахтеры стали более боязливо себя вести. Потерялась уверенность, что чего-то можно добиться какой-либо акцией. Они продолжают безропотно работать. И характерно, что сегодня значительно уменьшилось число людей, которые согласны дать деньги на проезд своих представителей в Москву.

- А понимают ли люди, особенно в Воркуте, где положение наиболее суровое, что все катится в пропасть и...

- Вы спрашиваете - понимают ли это шахтеры? Или правительство?

- Я же спросил - "понимают ли л ю д и?". Про шахтеров спросил.

- Думаю, что в глубине души шахтеры Заполярья это понимают. Но ведь у каждого остается надежда, что его это не коснется. Дескать, буду лояльным к своему начальству, не буду участвовать в этих акциях, и, может быть, меня это не коснется. Это живет практически в каждом российском человеке. Но есть все-таки люди, которые могут это перебороть и участвовать в акциях. Это зависит от того, как человек сам себя уважает. И вообще, каждый народ достоин своей судьбы и своего правительства. Пока мы сами себя не уважаем, никто нас не будет уважать. Вот у нас сейчас ноют: "Ой, продадут наши шахту! Ой, работодатель нас сгноит!" Да с такими послушными работягами, как наши шахтеры, любой дурак что хочет сделает. Они же согласны работать бесплатно, согласны за миску каши, согласны выполнять две нормы и с почтением смотреть на своего начальника.

- В Воркуте очень остро стоит проблема переселения. Расскажите об этом.

- Это самая актуальная проблема для Воркуты. Мы живем за полярным кругом, у нас голая тундра, вечная мерзлота и местность, совершенно не приспособленная для жизни человека. Человек не должен там жить, ибо происходят такие потери в здоровье, которые уже ничем нельзя восполнить. Но шахты закрываются, а работы, кроме угольной отрасли, у нас нет никакой. В подсобном хозяйстве у нас ничего не вырастишь. Что делать безработному? Что делать пенсионерам, которые отдали тут все свое здоровье и остались с подачкой в полторы тысячи рублей? Только занимать очереди у помоек и собирать бутылки. А выехать нет возможности. Ведь однокомнатная квартира, например, в районе Кирова стоит минимум около двухсот тысяч.

- Шахтеры требуют, чтобы было организовано переселение?

- Да. Государство не должно отворачиваться от тех районов, где эти проблемы уже стали вопросом жизни и смерти. Нужно закладывать в бюджет и выделять средства на переселение хотя бы пенсионеров.

- Есть какая-то программа на этот счет?

- Она была еще при Гайдаре. Но деньги стали растаскивать по разным комиссиям и банкам якобы на строительство жилья. В конечном итоге деньги остались в руках всех этих мудрецов, а проблема как была, так и осталась.

- В прошлый раз характерным было то, что шахтеры, не знаю уж, сами или по принуждению, избегали контактов с партиям, говоря, что партии навязывают им свою идеологию, а шахтерам идеология не нужна. Как вы считаете, может ли общество на самом деле жить без идеологии?

- Для человека труда идеология - это его семья. Он должен знать, что за работу он получит деньги и завтра его семья не останется голодной. В законах о профсоюзах сказано, что это общественные организации, а не политические. И наша деятельность в основном должна замыкаться на трудовых кодексах, на социальных программах предприятий, на создании рабочих мест. А идеологии мы не очень-то касаемся. Не каждому человеку нужна политическая идеология, такая, чтобы была ее конечная цель. Человек - это такое существо, что когда я знаю, что у меня есть еда, что в семье у меня все здоровы, что мой ребенок ходит, скажем, в танцевальный ансамбль, то зачем мне идеология?

- Значит - я, у меня, мой, мне - вот и вся идеология человека труда? Вроде собачки? Не от того ли получилась, что власть в стране захватила и крепко держит буржуазия, а человеку труда только и остается вести диалог с грабителями о социальном партнерстве? Кстати, при такой жалкой идеологии возможен и другой вариант: доведенный до нищеты, до предельного унижения шахтер вдруг игрой судьбы сам становится владельцем шахты или еще больше - например, вторым Чубайсом. И нет у него идеологии, которая обязывала бы его бороться за справедливость, за достоинство людей труда. Значит, он станет таким же хищником, как Чубайс.

- Я считаю, что человек должен быть просто нормально воспитан. Нужна не идеология, а нормальное, порядочное воспитание человека. Вот я человек совершенно без идеологии. Я понимаю, что так говорят все демократы...

- Ни рыба ни мясо?

- Пусть ни рыба ни мясо! Но я живу в нашей стране, я зарабатываю какие-то деньги, я хочу, чтобы мне платили. И идеологию в своей семье буду устанавливать я, а не кто-то.

- Все понятно. А ведь так хорошо начали!..

Надежды юношей питают

Беседую еще с одним молодым человеком, горняком Ахмадуллиным из города Междуреченска Кемеровской области.

- Какие главные задачи вы хотели бы здесь решить?

- Достойная зарплата и достойные пенсии для горняков и всех представителей рабочей профессии. Кроме того, мы хотим поддержать воркутинцев, у которых невыплаты зарплаты. А так же поддержать их по вопросу переселения в среднюю полосу России.

- А у вас задержек зарплаты нет?

- Сейчас нет, но раньше были. Иногда до года.

- Воркутинцы мне говорили о более капитальных требованиях - о том, чтобы сохранить отрасль.

- Да, это наша самая первостепенная задача.

- Если взять ваш регион, то по сравнению с советским временем какие произошли изменения в количестве работающих, в числе действующих шахт?

- У меня нет полных данных. Но я знаю, что в Кемеровской области закрываются шахты. В частности, у нас в городе была закрыта как нерентабельная шахта Шевякова после взрыва, когда погибло 25 человек.

- Какая сегодня зарплата у шахтеров?

- В среднем, наверное, тысяч пять. Попробуйте прожить на них у нас!

- А если у вас пойдет дело как в Воркуте? Там ведь все гораздо круче - семь месяцев зарплату не платят.

- Если у нас пойдет такое, опять будем поднимать бучу.

- А способны?

- Мы?! Если у нас раньше было, что и по году не платили, а сейчас задержек нет, - это о чем говорит?

- В Европе вопрос о том, чтобы выбивать выплату зарплаты никогда не стоит. Там - требования роста зарплаты. Недавно в Германии было общая забастовка металлистов. Они требовали повышения зарплаты на 6,5% и добились этого.

- Мы тоже требуем повышения зарплаты.

- Повышения на какой процент вы требуете?

- Ну я точно не знаю. Вон стоит товарищ из НПГ России. У него можете спросить.

- А чем вы объясняете всю эту грустную картину?

- Какую грустную картину?

- А вы что - приехали сюда от радости? Или не унижает вас необходимость стучать касками об асфальт? Или не является унижением то, что с вами не хотят разговаривать? Чем же это все вызывается?

- Я откуда знаю, чем вызывается? Наверно, бездействием политиков?

- Разве политики бездействуют? Посмотрите вокруг, когда поедите из Москвы на поезде. Раньше леса были, а сейчас кругом элитные особняки. Разве это бездействие?

- Я понимаю, что они живут за счет нас, но не берусь осуждать их.

- Когда вы говорили о бездействии, я думал, что вы имели в виду бездействие трудящихся, а не политиков. Политики действуют. Продают все оптом и в розницу.

- Я имел ввиду, что они бездействуют в смысле сохранения нашей отрасли. А она разваливается. Хотя занимает не последнее место в экономике России. Если дальше так пойдет, то скоро вообще ни одной шахты не будет и ни одного разреза.

- Она сама разваливается или ее разваливают?

- Получается, что разваливают.

- И вы не осуждаете тех, кто это делает?

- Да нет, в общем-то, осуждаю. Но ведь одно осуждение не поможет.

- Вот именно! Однако сегодня заканчивается ваш пикет. И чего вы достигли?

- Мы написали открытое письмо Христенко и Матвиенко, подали заявку, чтобы они встретились с нами. Никакого ответа. Ходили наши представители в Минтопэнерго. Можете у них и спросить.

- Выходит, результатов никаких. Вас спросят дома. Ведь вам собирали деньги на поездку.

- Почему результатов никаких? Министр топлива и энергетики обещает разобраться в ситуации. На следующей неделе обещают встречу организовать с Матвиенко.

- Ну, обещания всегда были. Никто же никогда не говорил, что, мол, не дадим вам жить.

- У нас здесь работают представители - председатель НПГ России и его заместитель. На местах по регионам тоже все заместители работают. Значит, если будут встречи, то там будут все эти вопросы прорабатываться, и, наверное, дело с места сдвинется.

- Надеетесь?

- Конечно, надеемся! Как можно жить без надежды?

- Ну что ж! Надежды юношей питают...

Нам Христенко с Матвиенко обещалися помочь!

Под конец пикета подошли двое профсоюзных руководителей. Они тоже живут надеждой на встречи. Правда, уже не с президентом, а со сладкой парочкой: Матвиенко и Христенко.

Вот что сообщил Николай Владимирович Штырков, исполняющий обязанности заместителя председателя НПГ России:

- Акция шахтеров не осталась безрезультатной. Мы договорились с Христенко и Матвиенко по поводу встречи на следующей неделе. Для этого остается группа представителей шахтерских регионов по встрече с вышеназванными вице-премьерами. Но тем не менее, если по тем требованиям, которые мы выдвинули правительству и президенту, будут приняты половинчатые решения или вообще они не будут выполняться, то...

Здесь я, как и в разговоре с Семеновым, замер, ожидая, что будет сказано что-то серьезное. Но продолжение было самое банальное:

-...вся ответственность за дальнейшие события в угольной отрасли и угольных регионах ложится на президента и правительство Российской Федерации!

Столь же "грозен" был и заместитель председателя НПГ Воркуты и Республики Коми Евгений Александрович Шумейко:

- Уже сейчас в угольных регионах России проводятся различные акции протеста в связи с той ситуацией, которая складывается в целом в угольной промышленности. В Междуреченске объявлена забастовка, в Воркуте 500 человек написали заявления об отказе от работы. Такая же ситуация в Ростове, где проходят сейчас митинги. Шахтеры выражают свою солидарность с теми, кто были делегированы регионами сюда на встречу с правительством. К сожалению, встречи не произошло. Поэтому мы, конечно, не очень-то верим и допускаем, что нас в очередной раз обмануть те представители власти, которые нам обещали встречу на следующей неделе, т.е. вице-премьеры Матвиенко и Христенко. Поэтому в Москве остается группа из 12 человек, представляющих шахтерские регионы России. От этой встречи будет зависеть все остальное.

Так закончились мои беседы с шахтерами на Горбатом мосту. Ровно в 16 часов, как и было приказано свыше, они уселись в шикарный двухэтажный автобус, предоставленный им "защитником русского народа" Жириновским, и укатили в гостиницу.

Финал

Итак, Христенко с Матвиенко обещали встретиться с шахтерами "на следующей неделе". В конце этой недели звоню в приемную Матвиенко:

- Скажите, пожалуйста, состоялась ли обещанная встреча Матвиенко с шахтерами?

- Нет, встречи не было.

- Но, может быть, сегодня или завтра...

- Нет, она сегодня уехала в командировку.

На всякий случай звоню в приемную Христенко. Ответ тот же:

- Нет, встречи не будет. Он уехал в командировку.

Ну вот и все. Очередной мыльный пузырь лопнул.

Многое можно было бы сказать по этому поводу. Но, полагаю, что думающий читатель сам сможет сделать нужные выводы. А я, пожалуй, только подтолкну к ним известными словами поэта: "Лишь тот достоин счастья и свободы, кто каждый день идет за них на бой!" На бой, дорогие товарищи шахтеры! А не на "социальное партнерство" с ворами и насильниками.

 

Б. Гунько

23.09.2002

Communist.ru